Эстонская Православная Церковь в период Великой Отечественной войны
Ко времени вхождения в состав СССР в июле 1940 г. в Эстонии проживало 240 тыс. православных, объединенных в 156 приходов, имелись 131 священ-ник и 2 монастыря. 10 ноября 1940 г. Синод Эстонской Церкви во главе с митрополитом Александром (Паулусом) ходатайствовал о воссоединении с Русской Церковью. Определением Патриаршего Местоблюстителя митропо-лита Сергия (Страгородского) от 24 февраля 1941 г. эта просьба была удовле-творена. В этот же день экзархом Прибалтики стал приехавший из Москвы митрополит Сергий (Воскресенский). 30 марта 1941 г. митрополит Александр в Богоявленском соборе Москвы исполнил процедуру публичного покаяния в грехе раскола и был принят в каноническое общение, с титулом Таллинский он стал подчиняться экзарху.
Владыка Сергий не эвакуировался при приближении германских войск, а остался в Риге. Ему сразу же пришлось столкнуться с серьезными проблема-ми. 8 июля германские войска вошли в г. Печоры, а уже 17 июля настоятель местного эстонского православного прихода Петр Пякхель издал циркуляр, называя себя в нем благочинным Печорского округа, и требуя прекратить на богослужениях поминовения экзарха и возносить только имя митрополита Таллинского Александра. После взятия немцами Таллина 28 августа он ездил к Владыке Александру и узаконил свое благочиние, а позднее был хиротони-сан в сан епископа. Митрополит Таллинский 14 октября 1941 г. также объявил себя «ответственным главой Церкви» и неоднократно писал доносы немцам на экзарха.
В первый же день оккупации Риги 1 июля 1941 г. митрополит Сергий был арестован, но через 4 дня освобожден на поруки. Существуют свидетельства, что уже во время этого ареста он не без успеха убеждал германские власти, что для них политически выгоднее примириться с поминовением главы Мос-ковского Патриархата, чем содействовать возвращению Эстонской и Латвий-ской Церквей в юрисдикцию Константинопольского Патриарха, экзарх кото-рого находился в это время в Лондоне и имел тесные связи с правительством Великобритании. После освобождения экзарх Прибалтики собрал духовен-ство Троице-Сергиевом монастыре Риги и объявил, что остается «послушни-ком митрополита Сергия (Страгородского)», т.е. Патриаршего Местоблюсти-теля в Москве. В тоже время Владыка Сергий с самого начала оккупации за-нял антикоммунистическую позицию. Это способствовало тому, что сначала военная, а затем и гражданская германская администрация в Прибалтике не ликвидировала сразу же экзархат, а позволила ему временно остаться суще-ствовать до окончательного выяснения ситуации.
В образованный в июле 1941 г. рейхскомиссариат «Остланд» (РКО) во гла-ве с Х. Лозе вошли четыре генерал-бецирка, в том числе Эстония. Некоторое время будущее экзархата оставалось неопределенным. Чиновники централь-ного аппарата Рейхсминистерства занятых восточных территорий (РМО), ис-ходя из своей концепции максимально возможного раздробления и ослабле-ния Русской Православной Церкви, выступали за его ликвидацию. В сентябре в Прибалтику приехал руководитель группы религиозной политики этого ми-нистерства К. Розенфельдер. По итогам поездки он написал своему началь-ству три докладные записки с конкретными предложениями относительно проведения церковной политики в «Остланде». В записке от 7 октября Розен-фельдер он предлагал «представителя Московской церкви в Остланде экзарха Сергия насколько возможно быстро удалить из Остланда».
Однако экзарху уже в начале июля удалось установить контакт с ко-мандованием группы армий «Север» и сделать предложение направить мис-сионеров в занятые немцами российские области. В середине августа со сто-роны соответствующих служб вермахта было получено разрешение на созда-ние «Православной Миссии в освобожденных областях России». Организация миссионерской работы на Северо-Западе России стала главным в деятельно-сти митрополита Сергия в годы войны, в которой участвовало и православное духовенство Эстонии.
Под давлением Восточного министерства Владыка Сергий был все же вы-слан из Риги в Литву. 23 февраля 1942 г. рейхскомиссар Лозе отправил мит-рополиту предписание к 5 марту выехать в Вильнюс. Однако экзархат фор-мально не был ликвидирован и митрополит Сергий продолжал негласно воз-главлять православную церковную жизнь во всей Прибалтике.
Восточное министерство вплоть до лета 1942 г. оставалось на непримири-мых позициях. 16 мая его глава – А. Розенберг в речи перед генерал- и гебит-скомиссарами в Риге заявил: «Русская православная церковь была инструмен-том власти царизма, и теперь наша политическая задача состоит в том, чтобы там, где существовала русская церковь образовать другие церковные формы. В любом случае мы будем препятствовать, чтобы великорусская православная церковь господствовала над всеми народностями… Для Эстонии и Латвии также было бы целесообразно иметь собственные национальные церкви». Однако вскоре, под давлением командования вермахта, прибалтийских служб СД и руководства рейхскомиссариата «Остланд» Восточное министерство было вынуждено отложить реализацию своих планов раздробления всех Церквей по территориальному и национальному признаку, а также полной ликвидации православия в Прибалтике до конца войны.
Решающие изменения в позиции министерства произошли 18 июня 1942 г. В этот день в канцелярии начальника главного отдела политики Г. Лей-
ббрандта состоялось совещание, на котором он заявил, что полное разделение верующих по национальному признаку в Прибалтике не предусматривается. Православная Церковь в Эстонии, Латвии и Литве, являясь русским культур-ным учреждением, должно оставаться именно русским и как чуждая концеп-ция жизненного пространства в дальнейшем будет перемещена в планируе-мый «рейхскомиссариат Москва». Поэтому необходимо, чтобы руководство этой Церкви имело подчеркнуто русский характер, и таким образом экзархат может остаться существовать, но государственной поддержки экзарху Сергию оказывать не следует. Таким образом, в случае победы Германии православ-ные верующие Прибалтики были бы выселены на восток.
После разъяснения ситуации рейхскомиссар «Остланда» Лозе направил 19 июня подчиненным ему генералкомиссарам циркулярное письмо, в котором писал: «Приказ рейхсминистра занятых восточных территорий от 13 мая 1942 г. в принципе предусматривает ограничение всякого религиозного общества рамками генерал-бецирка и народности… Экзархат же православной церкви в прибалтийских генерал-бецирках должен остаться существовать. Православ-ную церковь необходимо считать в прибалтийских генерал-бецирках чуже-родной организацией. В подходящее время она будет удалена из прибалтий-ского пространства на восток».
В результате временное существование экзархата было официально разре-шено. Вернувшийся в Ригу экзарх в Латвии никакой серьезной оппозиции не встретил. Иначе дело обстояло в Эстонии, где русские приходы составляли лишь 25 %. Там шла открытая и упорная борьба. В сентябре 1941 г. митропо-лит Александр сообщил о восстановлении им Эстонской Апостольской Пра-вославной Церкви в оккупационную администрацию, и 19 сентября получил регистрацию как митрополит Таллинский и всей Эстонии, восстановлена бы-ла и деятельность Синода. 14 октября 1941 г. митрополит обратился к при-чтам Таллинской и Нарвской епархий с циркулярным письмом, в котором со-общалось о прекращении поминовения за богослужением Патриаршего Ме-стоблюстителя и экзарха митрополита Сергия (Воскресенского), не подчи-нившимся угрожали привлечением к ответственности.
Митрополита Александра активно поддерживали созданные под эгидой германских местные эстонские органы управления, которые развернули це-лую кампанию угроз и репрессий против русских священников и мирян. По-добными методами значительную часть из них временно удалось запугать и заставить молчать. Только русские приходы и монастырь в Печорском районе смогли в конце 1941 – начале 1942 гг. вернуться в состав экзархата Москов-ской Патриархии. Кроме того, о своей верности митрополиту Сергию заявил епископ Нарвский Павел (Дмитровский). Экзарх протестовал против действий митрополита Александра и подал заявление германским органам власти с
просьбой не препятствовать воссоединению Эстонского епископства с экзар-хатом и запретить вмешательство в это дело местной эстонской администра-ции. Его усилия некоторое время оставались безуспешными.
Такое положение сохранялось до конца лета 1942 г. 23 июля Синод Апо-стольской Православной Церкви Эстонии постановил, что она остается в юрисдикции Константинопольского Патриарха и в границах прежнего эстон-ского государства. Из 10 священнослужителей, участвовавших в заседании Синода, не было ни одного русского. В докладной записке «Православная церковь в Остланде» от 6 июля 1942 г. написанной руководителем особого штаба X главной рабочей группы «Остланд» оперативного штаба Розенберга В. Холлбергом (Тарту), говорилось, что борьба в Эстонии должна будет, ве-роятно, в конце концов, свестись к разгрому русской части Православной Церкви.
Однако ободренное возвращением экзарха в Ригу русское духовенство Эс-тонии усилило свое сопротивление. 19 июня 1942 г. большинство священни-ков Печорского благочиния официально отреклись от митрополита Алек-сандра, который был назван схизматиком. Это решение и просьбу о подчине-нии епископу Павлу они передали состоявшемуся 23 июля в Риге архиерей-скому совещанию экзархата. Совещание направило митрополиту Александру письмо с призывом одуматься, признать свою вину и положить конец церков-ному беспорядку. Одновременно епископу Павлу, вошедшему в непосред-ственное подчинение экзарха, было поручено окормление всех русских при-ходов в Эстонии.
Выполнить это оказалось очень непросто. Несколько священников, при-знавших Владыку, были арестованы эстонской политической полицией и по-сажены в тюрьму. Так, 24 августа митрополит Александр обратился к первому ландесдиректору (руководителю подобранного немцами эстонского нацио-нального комитета) Х. Мэе с жалобой «на назначенного большевиками экзар-ха Сергия, который с большевистских времен враждебным образом действия препятствует нормальному развитию и порядку нашей церкви». Кляузный тон этого письма-доноса, переполненного заверениями в преданности III рейху, сильно отличался от спокойного, выдержанного тона писем Нарвского епис-копа.
Холлберг же наоборот считал, что ситуация в Эстонии складывается не лучшим образом и поддержал епископа. 4-5 сентября он отправил в главную рабочую группу «Остланд» и ведомство рейхскомиссара Лозе свои докладные записки, в которых предлагал разрешить Епархиальное собрание русских священников, правда без участия мирян. Главное же его предложение своди-лось к проведению срочного разделения эстонских и русских приходов.
Предложение Холлберга совпало с мнением Х. Лозе, и рейхскомиссар 25 августа и 26 октября отправил в Таллин инструкции, в которых указывалось, что духовенству и приходам дается свобода выбора – войти ли в Эстонскую епархию митрополита Александра или русскую епископа Павла. Было реше-но, что митрополит Александр должны именоваться Ревельским, а не Эстон-ским.
Под давлением начальства генералкомиссар в Таллине пошел на частичные уступки. 28 октября он написал руководству РКО: «Я сообщил митрополиту Александру о своем согласии с тем, что Эстонская Православная Церковь, как и ранее, будет существовать под названием «Эстонская православная митро-полия», при этом ее связь с Константинопольским Патриархатом в дальней-шем прерывается… я указал гебитскомиссарам и местному управлению со-блюдать нейтралитет в конфликте между экзархом и митрополитом Алексан-дром, и не чинить препятствий общинам, которые хотят перейти в юрисдик-цию экзарха».
Эстонская проблема вновь обсуждалась на Архиерейской конференции эк-зархата в Риге 2-6 ноября 1942 г. В итоге 5 ноября экзарх Сергий издал указ о запрещении богослужебной деятельности митрополита Александра, передаче его дела на суд Архиерейского Собора за разрыв канонических отношений с Матерью-Церковью, а также «за клятвопреступление во святом Причастии и за самочинное отделение от законного церковного священноначалия» и от-странил митрополита от управления Эстонской епархией.
Описывая эти события в своем докладе начальству от 23 ноября 1942 г., Холлберг подчеркивал: «Русские общины уже некоторое время охотно под-чинились каноническому порядку после того, как с осени 1941 по лето 1942 им в этом препятствовали терроризирование и устроенная митрополитом Александром смута. Теперь они образуют Нарвское епископство, которое охватывает все русские общины в Эстонии… Оба монастыря — Печерский и Пюхтицкий подчиняются непосредственно экзарху… С целью удаления рус-ских из прибалтийского пространства, в котором они представляют полно-стью инородное тело, целесообразным представляется теперь очистить Рус-скую православную церковь от эстонцев».
Розенберг письменно одобрил церковную политику рейхскомиссара в Эс-тонии только 22 июня 1943 г. При этом германские оккупационные власти за-претили поддерживать связь Эстонской митрополии с Константинопольским Патриархатом. Епископ Нарвский Павел из переписки с митрополитом Алек-сандром к маю 1942 г. сделал вывод, что он «порывает всякую связь с Мате-рью-Церковью» и даже «идет по пути разрыва со Вселенской Церковью». Не-которые представители оккупационной администрации высказывали идеи за-крытия и сноса главного православного храма Эстонии — Александро-
Невского собора в Таллине, как символа русского влияния, но, к счастью, это-го не произошло.
Таким образом, нацистские ведомства, не желая вступать в конфликт с местными органами управления, сделали для Эстонии исключение, позволив существовать там национальной Православной Церкви, но при условии пол-ного очищения ее от русских общин.
К концу 1942 г. разделение православных приходов в Эстонии заверши-лось. В состав экзархата вошли 38 русских общин и оба монастыря, а в мит-рополию Владыки Александра 119 приходов. В юрисдикцию митрополита Ре-вельского перешли только два русских священника, однако он пытался рас-пространить свое влияние и на западную часть Ленинградской области. В 1943 г. на Псковщину приезжал в качестве представителя митрополита Алек-сандра протоиерей Цветков, однако, отвергнутый местным духовенством и верующими, он был вынужден уехать обратно.
Три северо-восточных района Ленинградской области – Волосовский, Кин-гисеппский и Котельский официально находились вне сферы деятельности Псковской Миссии, и их в 1942 г. приходы временно принял в свое духовное окормление архиепископ Нарвский Павел. При служении в этих районах ар-хиепископ Павел всегда поминал вслух за богослужением имена Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия (Страгородского) и митрополита Ле-нинградского Алексия (Симанского). Специальная Миссия не была создана, Владыка Павел лишь послал для окормления ряда приходов несколько свя-щенников-миссионеров из Нарвы: протоиерея Павла Калинкина, священников Михаила Рауда и Николая Недремского и др., а также рукоположил для Ле-нинградской епархии несколько священников.
Помимо враждебной позиции Восточного министерства и конфликтов с эс-тонскими националистами, еще одной проблемой, с которой столкнулся эк-зарх, было запрещение духовного окормления советских военнопленных, хотя в отдельных случаях это удавалось. Русская Церковь в Прибалтике также из-давала православные календари, молитвенники, учебники Закона Божия. Кроме того, был создан Союз христианской молодежи, изготавливались анти-минсы для новых церквей, осуществлялась значительная помощь вдовам, си-ротам, беженцам и т.п. Митрополит Сергий совершил несколько архиерей-ских хиротоний и также хотел поставить архиерея на Ревельскую кафедру. Кандидатом был намечен архимандрит Гермоген (Кивачук), но эти планы не осуществились.
После избрания в сентябре 1943 г. в Москве Патриарха митрополит Сергий оказался в тяжелом положении. Известие об этом событии вызвало сильную тревогу у германского командования, решившего принять контрмеры. В нача-ле октября Главное управление имперской безопасности и РМО решили под-
готовить и провести конференцию православного духовенства экзархата во главе с митрополитом Сергием. Однако созванное 5 апреля 1944 г. в Риге ар-хиерейское совещание приняло не «заказанную» гестапо резолюцию, а обра-щение «Православным людям в Литве, Латвии и Эстонии». В этом документе речь главным образом шла о духовных нуждах верующих экзархата: учре-ждении во всех трех епархиях Внутренних Миссий для работы с беженцами из русских областей, обеспечении сохранности и эвакуации святынь, предме-тов церковного обихода и т.д. В воззвании полностью отсутствовали фразы о непризнании избрания Московского Патриарха, и даже употреблялся термин «Первосвятитель» Русской Церкви, что по сути, как раз означало его открытое признание.
Из Берлина в Ригу 11 апреля 1944 г. поступили еще две телеграммы с упре-ками и директивой: добиться от экзарха дополнительного заявления о том, что он не признает избрание Патриарха и считает Патриарший престол вакант-ным. Однако, несмотря на сильнейшее давление, митрополит Сергий сделать заявление отказался. 28 апреля 1944 г. экзарх, его спутники и шофер, ехавшие по дороге из Вильнюса в Каунас, были убиты выстрелами из обогнавшей их машины. До сих пор до конца не ясно, кто организовал убийство, хотя боль-шинство известных фактов свидетельствуют, что это сделали нацисты.
В соответствии с завещанием Владыки Сергия архиепископ Ковенский Да-ниил (Юзвьюк) 29 апреля вступил в должность заместителя экзарха и 8 мая написал в отдел политики РКО о том, что он уже принял на себя обязанности местоблюстителя. При этом всякое общение со «схизматиками, эксмитропо-литами» Александром и Августином отвергалось. Вскоре советские войска стали занимать одну часть «Остланда» за другой. Архиепископ Даниил воз-главил большую работу по душепопечению насильственно вывезенных немцами при их отступлении на территорию Прибалтики или угнанных туда на принудительные работы сотен тысяч русских беженцев.
В Эстонии в 1944 г. также проводилась душепопечительная работа среди военнопленных и беженцев. Например, эвакуировавшийся из Гдова священ-ник Ливерий Воронцов по благословению архиепископа Нарвского Павла, «стремясь облегчить страдания находящихся в плену советских людей», в Пасху 1944 г. совершил богослужение в лагере военнопленных близ Таллина, а в г. Вильянди вместе с участниками благотворительного общества «Русская помощь» организовал приход, доходы от служб и треб в котором составили фонд помощи русским беженцам. Служивший ранее на ст. Антропшино рото-иерей Иоанн Успенский после эвакуации в Эстонию, будучи приписан к Ни-кольской церкви Таллина, обслуживал беженцев и т.д.
В воспоминаниях петербургского протоиерея Василия Ермакова рассказы-вается о помощи православного духовенства угнанным на территорию Эсто-
нии в лагеря русским людям (в числе которых был и подросток Василий): «В лагере Палдиский в Эстонии, куда нас пригнали 1 сентября, было около ста тысяч человек… Смертность была высокая от голода и болезней… Но нас поддерживало таллиннское православное духовенство: в лагерь приезжали священники, привозили приставной Престол, совершались богослужения. К нам приезжал в лагерь приснопоминаемый мною протоиерей отец Михаил Ридигер, отец Святейшего Патриарха Московского и Всея Руси Алексия II. Служил он с сегодняшним митрополитом Таллиннским и всея Эстонии Кор-нилием».
Известие о смерти Московского Патриарха Сергия германские власти встретили предупреждением, чтобы оно не было ничем отмечено. Под их дав-лением архиепископ Даниил 9 июня издал распоряжение о запрещении обще-ственного поминания усопшего. Это указание встретило сопротивление духо-венства. Так, Нарвский Епархиальный совет 23 мая 1944 г. признал некано-ничным прекращение поминания имени Первосвятителя и решил продолжать возносить его, а 22 июня вынес свое суждение о распоряжении экзаршего наместника от 9 июня, что оно «не согласно с духом Православной Церкви».
38 приходов, окормляемых архиепископом Нарвским Павлом, поминали Патриарха Московского и всея Руси и осенью 1944 г. вплоть до прихода со-ветских войск. Митрополит Александр (Паулус) с группой из 22 эстонских клириков 20 сентября 1944 г. был эвакуирован из Таллина оккупационными властями в Северную Германию, а позже уехал в Швецию.
5 марта 1945 г. по поручению Патриарха Алексия I в Таллин прибыл управ-ляющий Ленинградской епархией архиепископ Псковский и Порховский Гри-горий (Чуков), и 6 марта был совершен акт присоединения находившихся в составе Эстонской Апостольской Православной Церкви приходов к Москов-скому Патриархату. В этот день в Никольском храме члены ее Синода и клир принесли покаяние и были приняты по чину воссоединения обновлен-цев. Правящим архиереем Эстонским и Таллинским был назначен архиепи-скоп Павел (Дмитровский). Таким образом, эстонские православные приходы снова вошли в Матерь-Церковь.
М.В. Шкаровский
